«В том случае и тогда, когда западные бренды действительно решат, что они возвращаются в Россию, об этом будет, прежде всего, официальная информация, которая будет опубликована в авторитетных бизнес-изданиях. И только после этого можно будет говорить о том, что, действительно, эти бренды снова начинают работать на российском рынке. Сейчас очень много, как мне кажется, преждевременной информации о том, что многие бренды что-то пересматривают, планируют и прочее. Да, бренды, действительно, хотят возвращаться на российский рынок. Да, российский рынок для них, безусловно, очень важен. При этом для того, чтобы они кардинальным образом поменяли свой подход к работе на российском рынке, нужно, чтобы, прежде всего, внутри компании были приняты соответствующие решения, и чтобы эта информация была официально опубликована».

«Был короткий период, когда в торговых комплексах были свободные помещения, можно было достаточно легко и выгодно заключить новые контракты. Сейчас ситуация другая: свободных помещений уже крайне мало, площади, которые пустовали, уже заняты либо российскими компаниями, либо компаниями из дружественных стран. Поэтому сейчас, конечно, нужно будет поработать и поискать помещения, персонал, который уже работает в других компаниях, которые оценили уровень профессионализма российских сотрудников, и снова каким-то образом продумать маркетинговые стратегии, чтобы вернуть лояльность российских покупателей, то есть поработать придется очень много».

«Российский рынок, безусловно, интересен для ушедших брендов. Многие когда уходили, говорили, что российский рынок — это всего 3-5% от их объема продаж. Но важно понимать, что это три-пять высокомаржинальных процента от объема продаж. Если брать автомобили, например, то российский рынок сопоставим по некоторым брендам, по объемам продаж с некоторыми европейскими рынками. Но в России продавались автомобили совершенно в других комплектациях совершенно другие модели, совершенно другого уровня рентабельности, чем в ряде европейских стран. Уровень рентабельности того, что продавалось в России на единицу продукта, был существенно выше. Если брать одежду, то, конечно, российский рынок крайне интересен, потому что в России есть четыре разных сезона. Для каждого сезона нужна определенная одежда. И если брать зимний сезон, то это тот период, когда нужна дорогостоящая верхняя одежда, что совершенно не нужно в ряде европейских стран. Поэтому, конечно, российский рынок и интересен, он крайне маржинальный. Если взять тот же сегмент одежды, то в России покупатели как раз и любят и готовы тратить деньги на то, чтобы выглядеть действительно хорошо. Поэтому рынок интересен. Но возвращение на российский рынок, конечно, будет совершенно не бесплатным мероприятием, потому что за время отсутствия ушедших брендов появились новые бренды с хорошими качественными предложениями. Появилось много новых хороших российских брендов, которые и в плане качества, и в плане актуальности работы с покупателями обладают, по моему мнению, существенными преимуществами перед многими ушедшими марками, поэтому сейчас, конечно, для того, чтобы повторно завоевать лояльность, придется изрядно постараться».

гендиректор Vector Market Research Дмитрий Чумаков «Кроме очевидных факторов, связанных с локальной конъюнктурой, есть внешние факторы, которые приводят к тому, что себестоимость у производителей бытовой техники и электроники увеличивается. Есть изменение курса, ключевая ставка и так далее, то, что внутри страны, и второе — сама по себе продукция постепенно становится более дорогой на глобальных рынках. Третий фактор, который нужно учитывать, — стоимость логистики и финансовой логистики. Поскольку транспортная логистика и финансовая логистика постоянно дорожают, это тоже, хоть и не в очень большой степени, оказывает влияние на конечную стоимость продукции для розничных покупателей. Уже не раз было такое, что курс менялся, но потом он в среднесрочной или краткосрочной перспективе отскакивал назад, поэтому я думаю, что то, что мы наблюдаем сейчас, не что иное, как временное краткосрочное явление. Не стоит делать импульсных решений о покупках, если что-то вдруг резко подорожало, посмотрите, сколько это стоит в других местах, и, возможно, стоит подождать, через несколько недель ситуация поменяется».

«Ситуация пока еще, мне кажется, ясной не является. Предприятие в России работает достаточно давно, и TPV имеет производственный потенциал порядка 3,5 млн телевизоров в год. Это достаточно существенные объемы для одной производственной площадки. Я думаю, что сейчас у компании есть какие-то причины для того, чтобы пересматривать свою стратегию на российском рынке. Но здесь может быть много вариантов. Это могут быть сложности с организацией поставок комплектующих, может быть, это какие-то опасения по поводу санкций. При этом сейчас мы живем в таком высоком уровне неопределенности, и так быстро все меняется, что вполне может оказаться, что на этих мощностях просто-напросто будут производиться другие телевизоры, под другими брендами, которые на российском рынке сейчас уже более востребованы. И вполне может быть, что после того, как компания распродаст свои складские остатки по конечной готовой продукции и по комплектующим, она анонсирует свои новые планы по поводу работы в России. К примеру, это может быть просто-напросто торговая марка, которая позволит заводу производить те же самые телевизоры под другим брендом, например, под брендом кого-то из российских крупных федеральных розничных сетей бытовой техники, и в таком случае для компании будут минимальные возможные риски вторичных санкций. Может быть, какой-то еще вариант».