«Это скорее история про то, что, когда мир начинает сегментироваться, все начинают искать узкие места, где он может сегментироваться еще. И та проблема, с которой якобы сталкивается сейчас Европа, состоит в том, что внезапно они увидели, что у них есть доминирование американских облачных платформ. И в условиях определенного охлаждения отношений возникла проблема, о которой раньше они даже подумать не могли — о том, что, поскольку это американские компании, как Amazon, Microsoft и Google, и у них больше двух третей рынка облачных пластов, то теоретически, если ЕС вдруг под давлением администрации Трампа захочет эти сервисы отключить в Европе, то это станет довольно серьезной проблемой. На самом деле логика здесь примерно такая же, которая была у нас, когда мы в 19–20 году готовили методику по закону о приземлении. Фактически эта наднациональность и трансграничность облачных сервисов, как только мы выходим из какого-то такого конфетно-букетного периода отношений между странами, становится очень серьезным фактором уязвимости. Я думаю, что обеспокоенность европейцев, наверное, все-таки довольно избыточная, но они увидели этот риск, и он довольно обоснованный».

«Главный аспект, который вызывает вопросы, — это верификация пользователей, и сегодня основные вопросы, о которых разговаривали с министром на комитете, были про это, потому что, если на мессенджер подвязывать огромное количество госсервисов и финансовых сервисов, то главный вопрос — это верификация. В Китае это реализовано через систему рекомендаций, по сути, это инвайт, то есть ты регистрируешься в приложении, оно генерирует QR-код, и ты его отправляешь какому-то своему контакту, у которого уже есть подтвержденный аккаунт в WeChat, и этот человек ручается за тебя, за то, что ты настоящий, живой, благонадежный, хотя не понятно, как это можно гарантировать даже в отношении людей, которых ты знаешь, но тем не менее вот такая система опосредованного поручительства имеет место. У нас речь идет о том, что есть базовая функциональность, которая будет реализована так же, как во всех мессенджерах, то есть ты указываешь номер телефона, тебе на него приходит смс-сообщение с кодом, ты вводишь код, у тебя регистрируется аккаунт. Потом второй шаг — подтверждение личности при помощи учетной записи «Госуслуг», и только после этого можно будет получить доступ к тем самым государственным сервисам, о которых сегодня много говорилось, которые будут развиваться в рамках российской национальной платформы или мессенджера, как угодно его можно называть. То есть здесь довольно продумана история, связанная с тем, чтобы защититься от мошенников».

«Главный аспект, который вызывает вопросы, — это верификация пользователей, и сегодня основные вопросы, о которых разговаривали с министром на комитете, были про это. Потому что если на мессенджер подвязывать огромное количество госсервисов и финансовых сервисов, то главный вопрос — это верификация. В Китае это реализовано через систему рекомендаций. По сути, это инвайт, то есть ты регистрируешься в приложении, оно генерирует QR-код, и ты его отправляешь какому-то своему контакту, у которого уже есть подтвержденный аккаунт в WeChat, и этот человек ручается за тебя, за то, что ты настоящий, живой, благонадежный, хотя непонятно, как это можно гарантировать даже в отношении людей, которых ты знаешь, но тем не менее вот такая система опосредованного поручительства имеет место. У нас речь идет о том, что есть базовая функциональность, которая будет реализована так же, как во всех мессенджерах. То есть ты указываешь номер телефона, тебе на него приходит СМС-сообщение с кодом, ты вводишь код, у тебя регистрируется аккаунт. Потом второй шаг — подтверждение личности при помощи учетной записи «Госуслуг», и только после этого можно будет получить доступ к тем самым государственным сервисам, о которых сегодня много говорилось, которые будут развиваться в рамках российской национальной платформы или мессенджера, как угодно его можно называть. То есть здесь довольно продумана история, связанная с тем, чтобы защититься от мошенников».

«Это единый рынок, на котором играют все мессенджеры, и, безусловно, Маск будет играть против них всех. Насколько у него это получится — сказать трудно. Безусловно, он будет идти от аудитории Twitter, которая довольно большая по всему миру. И я думаю, что точкой входа будет именно платформа X — это очень сильный ресурс. Я не думаю, что это будет атака непосредственно на Telegram. Думаю, это будет во многом атака и на WhatsApp*, который очень популярен в странах Западной Европы, на Facebook*. Думаю, это будет игра против этих платформ. Если есть корреляция между новостями о том, что Grok будет внедрен в Telegram, и опровержением Маска — это сложный вопрос. У них неочевидные взаимоотношения с Дуровым. Думаю, это отчасти могло быть элементом торга. Возможно, там был обмен какими-то ресурсами, чем-то еще. Тут надо учитывать, что господин Маск — человек яркий, эмоциональный, вполне мог использовать это заявление о том, что соглашения нет, как фактор переговорного давления на Дурова. Это, безусловно, вещи, которые идут в связке. Дурову нужны инструменты для усиления монетизации Telegram, и сотрудничество с Grok — это хороший инструмент. С другой стороны, Маску могла бы быть интересна аудитория Telegram, но здесь у них могут быть определенные противоречия. Поэтому, думаю, это заявление и опровержение — часть какой-то переговорной истории, которая пока не до конца понятна».

«То, что мы слышим сейчас от инсайдеров по планам Apple на 2026-2027 год, это вещи, которые у многих производителей — и корейских, и китайских — уже прошли этап концептов, уже есть и серийные, и крупносерийные [выпуски]. Если мы говорим про складные аппараты, цены уже пошли вниз, есть довольно бюджетные модели. Появилось новое поколение складных. Сначала это были складные аппараты с двумя гранями, в прошлом году появился так называемый трифолд Huawei, который складывается в три стороны, на мобильном конгрессе в Барселоне тройную раскладушку показал уже Tecno. Это живой рынок, который уже прошел несколько итераций, и сейчас Apple заявляет, что она готовится к выпуску складного iPhone. Безусловно, для Apple это будет шагом вперед, но, с точки зрения индустрии, в вопросе складных смартфонов она уже даже вышла на этап определенной технической зрелости. С точки зрения затрат Apple, наверное, можно говорить о том, что росту цен на iPhone способствует активный перенос производства по политическим причинам, но точно не надо говорить о том, что это происходит из-за новых технических фишек. Но здесь надо еще понимать про цены на iPhone: к моменту выхода на рынок первого iPhone он стоил 499 и 599 долларов за более дешевую и более дорогую модели. С тех пор эта техника проделала довольно заметный шаг вперед в плане цены, и этот процесс поступательный, понятное дело, есть инфляция доллара и всего остального, но, если говорить грубо в цифрах, они подорожали в три раза с момента выхода первой модели».