«Молдавская валюта давно уже де-факто привязана к курсу евро, как и в других европейских странах, которые не входят в еврозону. Вместе с тем все финансовые операции прямо или опосредованно завязаны на курс евро, поэтому говорить, что сильный экономический эффект это произведет, нельзя. Вместе с тем экономическая ситуация в Болгарии последние полтора десятилетия остается очень тяжелой. Все эти годы Болгария, вступив под лозунгами экономической и социальной модернизации в Евросоюз, на деле переживала экономический и, шире того, экзистенциальный кризис. На мой взгляд, эти протесты в первую очередь стоит трактовать как продолжающийся уже фактически десятилетие внутриполитический кризис. В болгарском обществе консенсуса по стратегическим путям развития государства с момента вступления в Европейский союз нет. Протесты по отношению к введению евро в первую очередь являются не связанными с самим евро как таковым, а с общим отношением к курсу государства на растворение в наднациональных европейских интеграционных институтах, которые Болгарии процветания — ни экономического, ни социального — не приносят».

«Сейчас в Белграде обстановка спокойная. Протестная акция изначально предполагалось, что будут идти в течение 72 часов, то есть она должна была продолжаться сегодня и завтра, но пыл протестующих утих еще вчера, и сегодня никакой заметной активности не наблюдается. Ходят слухи о том, что следующие большие протесты состоятся завтра, но пока нет никаких признаков. Даже если они состоятся, то такими массовыми, как мы их видели вчера, они не будут, поскольку вчера собирались на акции протеста люди из многих городов Сербии. Вчера, в целом, акции протеста прошли очень мирно для абсолютного большинства. Понятно, что есть много разных групп внутри этих акций протеста, далеко не только студенты, вчера мы видели на улицах очень много людей самых разных социальных и возрастных групп. И понятно, что они ведут себя по-разному: если небольшая часть студентов ведет себя очень активно и местами картинка напоминает киевский Майдан, то абсолютное большинство вчера мирно прогуливалось по улицами, в том числе с маленькими детьми, с младенцами, и в целом кроме двух-трех точек внутри толпы, процессия больше напоминала карнавальную прогулку, чем оттенок агрессивной акции. Про атаку звуковыми пушками могу сказать, что конкретно я в этот момент находилась недалеко от места использования подобного рода устройств, но я лично ничего не почувствовала, и по моим внутренним ощущениям, скорее, эта история связана с тем, что хотели провокации с обеих сторон, возможно, это срежиссированная акция. Никакой серьезной техники в Белграде вчера не было вообще, я сомневаюсь в том, что это было использовано».

«С учетом того, насколько разношерстная публика находится на улицах Белграда — начиная от студентов и школьников, про которых известно, что они — ядро протестов, но к ним присоединяются просто тысячи и тысячи людей среднего возраста, совершенно очевидно представляющие разные возрастные и социальные группы — социально экономическая повестка, которая руководит этими протестами, носит объективный характер. Есть и другое измерение — конечно, координация столь массовых протестов невозможна без финансирования и без хорошо подготовленных организационных ресурсов. Поэтому с учетом того, какое количество различных некоммерческих организаций исторически традиционно оперирует в Сербии, исключать, что в какой-то степени эти протесты координируются НКО, нельзя. Но при этом надо понимать, что основное недовольство — это именно народное недовольство и оно носит системный характер именно оно — первопричина. Годами копилось недовольство, связанное с тем, что в Сербии объективно существует большая проблема кумовства и коррупции. Коррупции, не в классическом виде, связанной с перераспределением денег, а в первую очередь на кумовские связи, которые — ни для кого не секрет — в Сербии пронизали общество от и до. Это объясняет, почему ядро бунта — это профессура и студенты. У профессуры есть свои, тоже копившиеся годами претензии к действующему кабинету министров, связанные с рядом громких скандалов, с подлогом дипломов о высшем образовании. Этот конфликт зрел в течение нескольких последних лет. Сегодня он аккумулировался в большой социально-экономический протест, который в том числе подогревается тем, что в последние три-четыре года уровень жизни в Сербии упал. Это связано как с инфляцией, так и с замедлением и уменьшением объемов иностранных инвестиций, за счет которых Сербская экономика очень быстро для местных масштабов росла в десятые годы».

«Протесты в Сербии продолжаются уже два с лишним месяца. То, что происходило последние сутки, было пиком протеста, надо сказать, что в целом протестная активность для сербов — дело обыденное, они выходят на митинги по поводу и без, это форма политического диалога власти и общества, к которой и Вучич привык, а до этого привыкли и все его предшественники. Вместе с тем сегодняшние протесты наиболее массовые, можно говорить, что недовольство выражают все группы граждан. Почему было принято решение об отставке премьер-министра Милоша Вучевича, потому что это одно из негласных требований, которые выдвигают протестующие к власти, в отношении фигуры Вучевича для Вучича пусть это и болезненный размен, но в ситуации сегодняшнего дня необходим, потому что другое решение — продолжать ждать, чем закончатся протесты, а протесты в этот раз вполне могут закончиться печально для самого президента. Формально можно говорить о том, что Милош Вучевич жертвует собой, поскольку именно он был мэром города Нови Сад, когда подписывали соглашение о реконструкции здания железнодорожного вокзала с китайскими компаниями. Будут ли развиваться протесты? Ситуация сложная, с одной стороны, Александр Вучич сделал сильный ход, приняв решение об отставке премьер, пообещав, что около половины кабинета министра будут сменены, можем ожидать еще ряд отставок министров, которые связаны с социально-экономическим развитием и социальным обеспечением, но удовлетворятся ли протестующие этими требованиями — вопрос открытый».

«Надо понимать, что те трактовки, которые на сегодняшний день преподносят любые европейские СМИ — как стран членов Евросоюза, так и, скажем, Сербии — в любом случае имеют очень сильную политическую окраску, и по ним считать реальные общественные настроения практически невозможно. А так, если мы откроем словацкую газету типа „Новый час“ и другие, то мы увидим в принципе по количеству сообщений довольно взвешенную позицию. То есть мы увидим, с одной стороны, весь пул европейских новостей относительно того, что Россию принудят выплачивать Украине репарации, что сам по себе Роберт Фицо занимает очень шаткие позиции, и силы оппозиционных партий планомерно растут, с другой стороны, ровно в тех же самых новостных изданиях мы найдем и довольно полный обзор пресс-конференции, которую давал российский министр иностранных дел Сергей Лавров. И в целом, надо сказать, что если мы посмотрим комментарии под любыми из новостей, то словацкое общество, видимо, отличается довольно низкой активностью в сетке комментариев под основными новостными изданиями. Поэтому здесь мы можем просто видеть отражение той борьбы, которая происходит в реальности между правящей партией и оппозицией, в первую очередь, здесь речь идет о партии Прогрессивная Словакия. Основной вопрос, по большому счету, для оценки внутренней ситуации в Словакии заключается вовсе не в том, как общество относится, а какой кулуарный торг идет между Прогрессивной Словакией, Брюсселем и Зеленским и, соответственно, между Фицо, Брюсселем и Москвой. Ядро этого торга, безусловно, на сегодняшний день составляет газовый вопрос. Именно на попытке сыграть на этом вопросе и, собственно, строится вся политика как оппозиции, так и самого Фицо. Кто в этой игре одержит победу — вопрос открытый. Я бы не исключала ситуацию, при которой лидеру оппозиционной партии Прогрессивная Словакия и в Киеве, и в Брюсселе предложат в обмен на занятие ярко радикальной и отличающейся от Фицо позиции и попытку сбросить Фицо с политической арены другие каналы поставки газа, в том числе и со стороны Зеленского, и, соответственно, тем самым попытаются его укрепить и в общественном поле».