«Частичная реакция Европы, тем не менее, сейчас Европа понимает, что определилась политическая траектория новой администрации. Это контакты с ультраправыми в Европе, не с теми правительствами официальными, которые действуют, а с ультраправыми силами, это первое. Потом совершенно очевидно, что новая администрация Трампа будет делать акцент на децентрализацию европейского союза. До какой степени Евросоюз готов на этот вызов ответить, пока непонятно. Все немножко затаились в Европе, ну, госпожа фон дер Ляйен вынуждена была в Давосе как-то отреагировать и что-то сказать. Совершенно очевидно, что позиция объединенной Европы, то есть Евросоюза не сформировалась. Европа, как мне представляется, в момент прихода администрации Трампа Европа оказалась без политического лидерства».

«Мы на протяжении последних полутора лет были свидетелями того, как Венгрия использовала это право несколько раз и в отношении помощи Украины, и в отношении процесса расширения. Поэтому такое право члены этих международных институтов имеют. И видимо, сейчас Фицо разъярен газовым вопросом, разъярен тем, что Украина отказалась пропускать российский газ через свою территорию. И действительно, экономика Словакии испытывает определенные сложности, поэтому я не исключаю, что Фицо сейчас воспользуется этим правом. Крайней точкой для этого решения стало то, что они не смогли договориться по встрече. Действительно, было предложе встречи. Зеленский предложил встретиться не на границе, а в Киеве. Видимо, Фицо воспринял это как нежелание, а может быть, и как оскорбление. И я думаю, что еще, конечно, определенную роль играет американский фактор Трампа. Завтра инаугурация, и уже определилась политическая траектория новой администрации. Вне всякого сомнения, эта администрация будет делать ставку на контакты с правыми в Европе. Но если еще недавно думали, что это будет Орбан, что это будет Венгрия, теперь, по всей видимости, это будет Италия, потому что Трамп был очарован последней встречей с Джорджией Мелони. И, видимо, тем голосом Европы, на который рассчитывал Орбан, будет Италия. Плюс и поддержка в других европейских странах — известно, что Маск поддерживает „Альтернативу для Германии“. Я думаю, что Фицо учитывает это».

«Правительству Жоржа Помпиду выражали вотум недоверия, [это произошло] в 1960-е годы. После этого ничего подобного не было. Но это, безусловно, правительственный кризис и очень острая политическая ситуация, прежде всего для президента страны. Камнем преткновения был бюджет. Все началось с того, что Марин Ле Пен, правые, и левые сочли (правые и левые часто смыкаются, не только во Франции) чуть ли не карательным этот бюджет, предложенный Барнье. Сейчас, видимо, будут консультации. Макрон, видимо, будет предлагать какие-то варианты. Я думаю, президентом он останется, но это серьезный правительственный кризис. Думаю, сейчас начнутся консультации различного рода — между правыми и президентом, между левыми и президентом, между правыми, левыми и президентом. То есть сейчас начнется интенсивная работа по выходу из этого кризиса».

«Можно констатировать, что тенденция правопопулистского крена есть, она проявилась до этого в Германии на земельных выборах в Саксонии и в Бранденбурге. Я не скажу, что это правопопулистский поворот, но правопопулистским кренот его можно назвать. И он обозначился с момента выборов в Европарламент, хотя там поворота тоже не случилось, но в этой связи Макрон объявил досрочные выборы в Национальное собрание, к этому подталкивали и Шольца, который на это не пошел. Тем не менее мы наблюдаем эту тенденцию. Безусловно, конфликт, которой ведется в восточной Европе, оказывает влияние на это, но не только. Это и миграционная повестка, и вызовы открытого общества, на которые нынешние правящие партии и нынешняя политическая система не могут дать сиюминутных ответов. А общество их требует. Зачастую правопопулисты, если они приходят к власти, тоже не могут дать ответы на эти вызовы, но у населения есть надежда, что кто-то даст ответы. Кстати говоря, правые не всегда ведут себя так, как этого от них ожидают, когда приходят к власти. Пример - Италия, правая партия Мелони».

«Неслучайно заседание Совбеза совпало с Генассамблеей, которая прошла не самым лучшим образом для российской стороны. И поэтому мне думается, что это был послан сигнал, причем не только странам Запада, потому что 143 страны, включая глобальный Юг, поддержали реформу ООН за счет расширения Совбеза. Для России это сейчас вызов безусловный. И я думаю, что этот сигнал в определенной степени явился сиюминутной реакцией, она подготовлена на то, что происходило в Нью-Йорке. Как может среагировать Запад? По-разному, поскольку Соединенные Штаты, а это, видимо, имеет принципиальное значение, проявляют крайнюю осторожность к вопросу применения дальнобойного оружия по территории России. Я думаю, американцы были в курсе, что будут такие изменения. Поэтому на них это повлияет, безусловно, поскольку они до сих пор не дали согласия на применение этого оружия, по-видимому, после этого они не особенно будут спешить его давать. То, что касается других стран, если говорить о странах Балтии или Польши, еще неделю назад точно прибавила бы к ним Великобританию, а сейчас посмотрим, потому что на самом деле эти британские ракеты имеют американские какие-то комплектующие. Поэтому американцы должны давать разрешение на их использование. Но дело в том, что тех стран, кого это не испугает, сейчас мало что зависит».