Понятие «Силиконовой долины» изменилось

Новый инвестиционный фонд Runa Capital объявил, что намерен инвестировать в IT-стартапы. Инвестор фонда Александр Галицкий рассказал о задачах проекта и перспективах отрасли

Недавно созданный инвестиционный фонд Runa Capital объявил, что намерен инвестировать серьезные средства в IT-стартапы. Основные инвесторы фонда —председатель совета директоров компаний Parallels и Acronis Сергей Белоусов и глава инвестиционного фонда Almaz Capital Partners Александр Галицкий. В число венчурных партнеров Runa Capital входят люди, обладающие немалым опытом работы на IT-рынке, такие как основатель крупнейшего в мире хостинг-провайдера 1&1 Ахим Вайсс, основатель Rolsen и Acronis Илья Зубарев, основатель Softline Игорь Боровиков, председатель UFG Asset Management Чарльз Райан, основатель компании «Доктор Веб» Игорь Данилов.

О задачах Runa Capital и перспективах развития высоких технологий в России BFM.ru рассказал один из основателей фонда Александр Галицкий.

— Когда и как возникла идея создания фонда Runa Capital?

— Мы видели несколько тенденций, существующих в России, занимаясь стартапами в Almaz Capital. Понимание стартапа у всех разное — для Almaz Capital оно наступает тогда, когда компания имеет некий опробованный продукт либо сервис и опробованную бизнес-модель, которая работает. Это значит, что есть сложившаяся команда, есть технические лидеры, есть весь набор атрибутов для того, чтобы помочь компании раскрутиться и вырасти, расширить географию, территорию, нишевое присутствие. Это позиция Almaz Capital.

Вместе с тем, мы видели, что по рынку «болтается» большое количество молодых людей с замечательными идеями, иногда с некими наработками. Но у них резко падает энтузиазм, когда они сталкиваются с непониманием венчурных капиталистов.

Перед ними возникает проблема — как превратить свою идею в бизнес? Мы решили, что надо построить венчурную компанию, которая будет заниматься развитием таких идей.

— Почему вы приняли решение создать свой фонд, а не присоединились к уже существующим проектам?

— Когда мы пытались осуществить подобные проекты в рамках Almaz Capital, они приводили к некоему раздвоению идеологии.

Поэтому у нас возникла идея, что надо создать фонд посевного финансирования, который будет иметь инкубаторскую среду. При этом решили, что надо опираться на практический опыт тех людей, у которых он есть (кстати, людей с опытом строительства успешных технологических компаний в России не так много). И эти же люди будут участниками в качестве венчурных партнеров и вкладчиков денег.

— Чем конкретно будет заниматься бизнес-инкубатор Runapark?

— В целом — финансировать и выращивать наиболее перспективные проекты. Эта идея у нас затевалась давно, и до того, как о поддержке высокотехнологичных проектов стало говорить государство. И мы стали общаться тогда с представителями государства, и как результат появился совместный проект, о котором говорил, в частности, Дворкович (советник Президента страны по экономическим вопросам, BFM.ru). Совпадение с позицией государства — счастливая случайность. Или, может быть, не случайность — мы еще не знаем. Посмотрим, как эта тема будет продвигаться государственными структурами. Но мы следуем нашим планам и решили стартовать.

— Развитие высоких технологий — это задача частного капитала или в большей степени государства?

— Если обернуться к опыту Силиконовой долины, к которому сейчас все любят обращаться, то там до 71-го года (что совсем недавно по меркам индустрии), государство вкладывало в развитие отрасли где-то 4,5 млрд долларов. А венчурный капитал тогда вкладывал порядка нескольких сотен миллионов долларов. А если брать 2007 год, то венчурные инвестиции составляли уже порядка 30 млрд долларов, тогда как государство продолжало вкладывать свои 4,5 млрд.

— А как обстоят дела у нас?

— На что тратит государство деньги? Оно должно тратить деньги налогоплательщиков, наши с вами деньги, на создание и накопление знаний для будущих поколений. Искать новые области знаний и вкладывать деньги в них. Это процесс, который строится между корпорациями, университетами, академией и т.д. Таким образом, государство помогает росту инновационной среды в стране.

— Вы сказали «государство должно», а если взять, например, проект Сколково, выполняет ли государство такие обязательства?

— Как я понимаю, государство выполняет такие обязательства, поэтому я и согласился войти в Совет директоров Сколково. Взял на себя такую общественную нагрузку. Это почетно — быть вместе с Эриком Шмидтом, Джоном Чемберсом, Крейгом Барретом и всеми великими мира high-tech. Для меня это большая честь, конечно. Но я согласился не только поэтому. Я поверил в то, что государство начинает делать правильные шаги, раз создает такой совет директоров. Президент лично возглавляет попечительский совет и, значит, имеет серьезные планы.

— Есть ли перспектива того, что в России будет своя «Силиконовая долина»?

— Понятие «Силиконовой долины» в современном мире несколько трансформировалось. Сегодня преобладающим звеном для обмена идеями стала Сеть — создание распределенных коллективов, которые могут жить и работать на расстоянии друг от друга. Но, тем не менее, физическое общение, обсуждение проблем и идей, все-таки, не заменить общением в Сети. У нас еще долго не будет виртуального присутствия в том виде, который мы видим в фантастических фильмах. Исходя из этого, физическое общение остается необходимым.

Поэтому Сколково подразумевает две методологии — виртуальное объединение неких идей и физическое создание энергичной среды на территории определенного места.

Ясно, что сегодня «Силиконовая долина» не существует сама по себе. Она существует в виде некоего «хаба» (англ. hub, в общем смысле, узел какой-то сети, BFM.ru), объединяя людей, находящихся в разных местах — не важно в Израиле, в Ирландии или во Франции.

Есть заявка — давайте Москву сделаем финансовым центром. Если Сколково станет таким «хабом» для объединения российских инновационных движений, центром интеграции и объединения с мировым движением, тогда можно считать, что проект Сколково удался.

— Недавно из уст Виктора Вексельберга прозвучал такой лозунг — «Даешь каждый год по одному «Гуглу». Сколько вы видите в обозримом будущем успешных проектов, реализуемых или реализованных в России в год, благодаря действиям государства и венчурных инвесторов, в том числе, фонда Runa Capital?

— Конечно, какие-то критерии успеха, надо ставить, но по «Гуглу» в год — это, конечно, очень серьезная задача. Такие компании, как Google, рождаются на переломе. Сейчас и в IT-индустрии, и в биотехнологиях, и во многих других областях идут такие фазовые переходы, и может что-то родиться — на это можно рассчитывать. Но мы с коллегами ставим перед собой более скромную задачу. Что, например, наш Runapark за время своего существования, в рамках той суммы, которую мы озвучивали (30 млн долларов, BFM.ru), сможет создать некоторое количество успешных компаний.

В Runa Capital мы будем выбирать те компании, которые потенциально могут вырасти в большие и успешные. Мы готовы рисковать на ранней стадии — брать не низко висящие плоды с дерева, а находящиеся далеко на верхушке. И с этой точки зрения мы, конечно, не обещаем что-то сделать за год. Но мы, в целом, рассчитываем сделать несколько очень успешных компаний.

— Есть ли в рассмотрении Runa Capital конкретные проекты и что это за проекты?

— Естественно, мы уже начали рассматривать проекты, потому что нам изначально было интересно посмотреть, а есть ли в этой области то, над чем можно работать. Есть ряд проектов, но мы о них объявим, когда настанет время.

— А когда настанет время?

— Это будет зависеть от многих вещей. Если у нас будут быстрые продвижения, и мы поймем, что у нас строится проект в рамках структуры, связанной с планом, объявленным Дворковичем — это одна схема. В любом случае, объявим, как только будет возможно.

— Вы сообщали, что будете искать проекты не только в России, но и в «Силиконовой долине», и в СНГ. Какие компании имеют больший шанс привлечь ваше внимание, российские или зарубежные?

— Я скажу, наиболее интересные компании. В этом плане политика Runa Capital ничем не отличается от Almaz Capital, да и оба фонда «связаны одной цепью». Наша основная задача в Runa Capital — выбирать компании, которые являются лучшими и созданы предпринимателями, вышедшими из нашей среды. Это основной критерий. Мы считаем, что настало время в России, когда есть достаточное количество успешных примеров, которые можно повторить и приумножить.

И мы знаем, как трудно нашим предпринимателям, ребятам, которые занимаются стартапами в бизнесе. В этом плане мы пытаемся помочь.

— Насколько это ранняя стадия? Что должен включать в себя проект, чтобы вы его рассмотрели?

— Между Runa Capital и Almaz Capital есть четкое разделение задач и связь: Almaz занимается проектами, у которых есть некая апробированная, чем-то доказанная бизнес-модель. Когда есть команда, достаточно полно сформированная, и есть апробированный продукт, либо сервис.

Если мы говорим о Runa Capital — нам достаточно хорошей идеи, если есть команда, в которую мы можем поверить. Пусть она будет неукомплектованная. Нам достаточно прототипа, по которому мы можем понять, что из идеи можно что-то построить, и что это не просто мечта. Собственно, это то, что мы называем посевным финансированием, потому что на таком этапе идею можно апробировать за достаточно небольшие деньги.