Первый зампред правления ВТБ Дмитрий Пьянов: процент по депозитам будет снижаться быстрее, чем ключевая ставка

Дмитрий Пьянов: Это было предопределено нашей стратегией 2024-2026 годов. Мы могли спорить только о размере и о конкретном периоде выплаты, то есть в стратегии предусматривалось, что в 2026 году, в финальном году стратегии, можно выплатить за 2025-й. В реальности у нас получилось в 2025-м за 2024-й, то есть на год раньше и в большем объеме. Какие факторы повлияли на этот дивидендный сюрприз и по размеру, и по срокам? Первое — наша чистая прибыль первого года стратегии, 2024-го, побила все рекорды — 551 млрд рублей. Мы шли выше стратегического ориентира, у нас на первый год планировалось только 430 млрд рублей, мы более чем 120 млрд перезаработали в первом году стратегии. Второе — мы видели, что в 2025 году мы вступили, наверное, в год очень низких темпов прироста кредитного портфеля, то есть после двузначных темпов прироста: больше 20% в 2023-м, больше 16% по сектору в 2024-м, мы сейчас ожидаем, что будем двигаться по нижней границе прогноза ЦБ — около 6% прироста, это меньше утилизирует наш капитал. В банках всегда выплата дивидендов — это такой выбор между удовлетворить желание акционеров и обеспечить себе капитальную базу, и для будущего роста, и для покрытия каких-то неожиданных убытков. Так вот, 2025 год более благоприятный, чем 2024-й, с точки зрения очень умеренного роста. Мы вот посмотрели статистику за долгий период, это будет самый низкий прирост кредитного портфеля в России с 2018 года. Если реализуется прогноз, что 5-6% всего кредитный портфель будет расти в России, это самый низкий процент прироста кредитного портфеля с 2018 года.

Дмитрий Пьянов: Конечно, но некоторые инвестиционные проекты очень долгие, они не останавливаются, кто-то надеется, что риторика начнет меняться. То есть ожидания по поводу ключевой ставки становятся более оптимистичными, а практически любой крупный корпоративный заемщик имеет кредит по плавающей ставке, поэтому он в момент снижения профитирует от этого снижения. И третий, продивидендный фактор — мы в прошлом году получили под управление «Объединенную судостроительную компанию». И те дивиденды, которые государство получит внепланово для себя, пойдут на финансирование потребностей «Объединенной судостроительной компании». Недавно был опубликован указ, что за весь пятилетний период управления все дивиденды, которые ВТБ будет направлять государству, будут уходить на потребности ОСК. То есть это третий дивидендный фактор. И мы, зная это, готовили публику и наших акционеров, внедряя в сознание возможность дивидендного сюрприза. Мало кто нам верил. В реальности, даже сейчас, после решения наблюдательного совета о рекомендациях годовому общему собранию одобрить 50% выплаты от прошлой чистой прибыли 276 млрд рублей, остаются сомневающиеся. Пример «Газпрома» показывает, что в некоторых государственных компаниях возможны отклонения от ранее принятых решений, но, по нашему мнению, у нас никогда не было практики, когда годовое собрание в части основного акционера государства отклонялось от рекомендаций наблюдательного совета, в которых тоже доминируют представители государства. Мы активно готовимся к этому, поэтому все даты известны: 30 июня — годовое общее собрание, соответственно, с принятием уже окончательного решения по дивидендам, 11 июля — дата фиксации реестра, и до конца августа выплата всем акционерам дивидендов.

Дмитрий Пьянов: Конечно. Смотрите, мы продолжаем оставаться публичным акционерным обществом. И мы, например, за счет новых рыночных акционеров в 2023 году проводили допэмиссию и пополняли свой капитал, который частично восполнял потери 2022 года. То есть без какой-то привлекательности акций мы закрываем для себя опцию обратиться на рынок акционерного капитала и привлечь капитал для тех или иных целей: для целей собственного развития, для целей пополнения капитала, для выполнения нормативов, которые от года в год растут и будут продолжать расти, либо для каких-то потенциальных сделок. Поэтому потенциальный выход на акционерный рынок для нас имеет принципиальное значение. В России без дивидендной истории выход на акционерный рынок больше невозможен, поэтому как публичное юрлицо, заинтересованное в рынке капитала, мы обязаны рано или поздно выйти на возобновление дивидендной истории. Это получилось и раньше, чем многие ожидали, и в очень щедром объеме, потому что, если рассчитать объем дивидендов на текущую даже котировку акций, это превышает любые депозитные доходности.

Дмитрий Пьянов: Мы рекордсмены, на мой взгляд, серийные покупатели и интеграторы банков. Недавно мы завершили присоединение РНКБ, только у меня в карьере это, по-моему, одиннадцатая интеграция, то есть я не знаю ни одного банка, который чаще интегрировал другие банки и приобретал их. Что можно отметить? На сегодняшнем этапе основной объем инвестиций у нас идет в IT, в информационные технологии. Второе — это в расширение нашей физической сети. Например, мы в прошлом году вошли в Новороссию и сейчас представлены во всех четырех новых областях своими региональными опер-офисами. Плюс мы восполнили недостаток наших предыдущей модели, связанный с тем, что мы в отдельных регионах России не присутствовали. Мы сейчас присутствуем во всех регионах России. Два направления инвестиций: IT, причем как инфраструктурное IT — импортозамещение, замена систем с иностранными компонентами на российские, — так и продуктовое развитие, креативное, мобильный банкинг в мессенджерах или же робосоветники с искусственным интеллектом, которые позволяют выбрать из многообразия сложных продуктов подходящие тебе. Это первое направление серьезное. Второе — это расширение региональной сети, в том числе и в малых городах, и приведение существующей региональной сети, которая очень разнообразна с точки зрения генезиса, к единому стандарту. Там есть офисы «Открытия», офисы экс — Банка Москвы, экс-ВТБ24, вот приведение их к единому стандарту на горизонте следующих пары лет. Это основные направления инвестиций. С точки зрения потенциальной покупки новых банков, то есть неорганического развития, у нас сейчас нет таких проектов на горизонте, то есть мы не ведем никакие проверки, исследования, дью-дилидженс каких-то новых объектов. Мы пока концентрируемся на естественном привлечении клиентов из других банков через свою программу лояльности, через свои продукты, через привязку к транзакционному сервису.

Дмитрий Пьянов: Вот для банков масштаб имеет значение. Эффект масштаба — это огромный фактор эффективности банковского бизнеса. Невозможно быть федеральным банком, мультисегментным и работающим в корпоративно-инвестиционном бизнесе в среднем и малом, и в рознице и не стремиться за масштабом. Можно для этого развиваться органически, можно через неорганические способы ускорять это движение к масштабу. Но Россия будет неизбежно двигаться к модели, где существуют три-четыре банка.

Дмитрий Пьянов: Давайте развернем этот вопрос таким образом: банки всегда, и особенно в период высоких ключевых ставок, будут экспериментировать с транзакционной привязкой клиентов к себе, потому что нужен тот клиент, который проводит транзакции, и чем меньше сегмент этого клиента — в рознице это абсолютная истина, в малом бизнесе это абсолютная истина, в среднем и крупном бизнесе это чуть менее релевантно, но все равно релевантно, — тем это правило сильнее работает. Банки всегда будут экспериментировать по привязке транзакционной активности клиента к себе. Это не насильственная привязка, это естественное удобство, наличие большого количества контрагентов, которые тебе нужны, это эстетический вид этого приложения или сервиса, меньшее количество действий, лучшая контролируемость, то есть все это будет иметь значение. И эти эксперименты будут легче запускаться и стартовать в период высоких ключевых ставок, потому что каждый рубль остатков, который следует за этой транзакционной привязкой, дает больший экономический эффект период высоких ключевых ставок.

Дмитрий Пьянов: У iPhone есть технология с привязкой своего датчика ближней связи, который очень тяжело без этих внешних приложений имеет доступ. А мы пытаемся эту технологию сломать.

Дмитрий Пьянов: Большая, к сожалению. Мы всегда были преимущественно премиальным банком, поэтому у нас большая, больше, чем на рынке, в среднем доля iPhone.

Дмитрий Пьянов: Абсолютно. А с точки зрения, сколько это продлится, это как в советском фильме: мы убегаем, они догоняют, мы убегаем, они догоняют, и пока эта высокая приверженность к этим типам устройств сохраняется в клиентской базе, банки будут находить новые решения, если старые будут заблокированы.

Дмитрий Пьянов: Абсолютно верно.

Дмитрий Пьянов: Мы там присутствуем, в Max уже можно по номеру своего телефона иметь базовую функциональность, это тоже эксперимент. Вот есть китайский рынок, в котором все платежные сервисы практически сосредоточены в WeChat, и это удобным образом организовано, и ни у кого не вызывает это вопросов на китайском рынке. Является ли мобильный банкинг вот в таком мессенджере чем-то, что может заинтересовать российского пользователя? У меня нет ответа на этот вопрос, это можно установить только эмпирическим путем, экспериментом.

Дмитрий Пьянов: На данном этапе нет: для нас является первоочередной задачей хотя бы такая же функциональность.

Дмитрий Пьянов: Да, и дальше мы будем смотреть на то, какое количество клиентов привлечет этот Max, потому что пока это непонятно, и второе — какие дополнительные государственные функциональности будут перенесены только в Max, это не исключено в будущем. На начальном этапе, по сути, нужно быть представленным в Max, если это государственный мессенджер, то мы естественно должны быть представлены в Max с полной функциональностью нашего мобильного банка.

Дмитрий Пьянов: Не знаю, для нас это перспективный проект опережающего развития, и в этом смысле мы все-таки маркетмейкер на рынке, то есть мы с 20-процентной долей рынка во многом формируем, придут туда остальные или не придут, потому что все будут хотеть иметь примерно равные функциональности. Поэтому, если они сейчас и не представлены, это вопрос времени, когда остальные банки подтянутся.

Дмитрий Пьянов: К сожалению, для розничных депозиторов быстрее, чем ключевая ставка. Еще недавно, сентябрь-октябрь, можно было открыть депозит по ставке, превышающей ключевую ставку 21%. 2025 год принципиально отличается от 2024-го в двух аспектах. Первый аспект — меньше спрос на кредитные ресурсы, а следовательно, меньше депозитов нужно для финансирования этого спроса, об этом мы уже говорили. Второй аспект — с октября 2025 года, официально анонсировано, вступает новый национальный норматив краткосрочной ликвидности, который примерно на 20% слабее, чем действующий сейчас базельский, который вызвал гонку за пассивами. Произойдет ослабление регулирования, и банкам потребуется на единицу кредита меньше единиц депозита. Плюс 25 июля состоится, на мой взгляд, основополагающее, опорное заседание Центрального банка, оно будет сопровождаться решением по ставке и представлением краткосрочных прогнозов. Что произошло 6 июня? Ставку понизили, но дали сигнал, который можно интерпретировать во все стороны.

Дмитрий Пьянов: Если бы Центральный банк сказал: мы перешли в период снижения ставок, то мы бы имели сейчас на форуме прогнозы основных банков и аналитиков до 14-15%. Жесткость денежно-кредитной политики — это не только текущая ставка против текущей инфляции, но еще и ожидания по траектории, поэтому этот сигнал был нужен, чтоб не было чрезмерного оптимизма в ожиданиях, потому что это тоже смягчает денежно-кредитную политику. А к 25 июля к опорному заседанию произойдет очень важное, историческое, можно сказать, событие. Я хоть и проиграл спор на щелбаны, я готов еще раз поспорить на щелбаны по-другому аспекту: по итогам июня, историчность событий июня будет заключаться в том, что инфляция июньская, шестого месяца, приведенная к году, по нашим прогнозам будет иметь четыре с лишним процента.

Дмитрий Пьянов: Но, по крайней мере, достижение таргета в 4% при пересчете на год по итогам июня будет происходить, и дальше большой вопрос к совету директоров Банка России 25 июля: они неизбежно должны будут на это отреагировать, и это повлечет за собой дополнительную волну оптимизма, возможные решения по пересмотру прогноза ключевой ставки вперед и дальнейшее снижение депозитное.

Дмитрий Пьянов: Я думаю, что они будут примерно на два процентных пункта ниже, чем сейчас.